Форма полей

Египетское руководство начало кампанию против крупного капитала, подчеркивая при этом, что речь идет не о борьбе против частного сектора, как такового.

Они же говорят о колоссальном разрыве в уровне доходов: на долю 1,4% населения (буржуазия и помещики) приходилось немногим менее 30% доходов (319 из 912 млн. егип. ф.).

Знакомство с этими данными приводит к выводу, что страна с подобной социальной структурой стоит накануне экономических и общественных потрясений, ей угрожает либо хозяйственный крах, либо социальный взрыв. Если 37% городского населения не имеет определенных занятий, это означает одно: город переполнен людьми, бежавшими от голода из деревни и перебивающихся случайными заработками. Но в данных не отражен еще такой фактор, как рост народонаселения. Между тем за 12 послереволюционных лет чистый прирост населения в Египте составил 8 млн. человек.

Только форсированная индустриализация могла быть выходом из положения, и военные лидеры с самого начала своего правления понимали это. Они прилагали массу усилий и давали всевозможные льготы частному капиталу, чтобы направить его в промышленность, но чем дальше, тем больше они испытывали разочарование.

Уже в отчете Египетской федерации индустрии за 1953 г. констатировалось, что инвестиции банков и кредиты, предоставленные ими на нужды экономического развития, составили 137 млн. егип. ф. по сравнению со 138 млн. егип. ф. в 1952 г. «Эти цифры показывают,— говорилось в отчете,— до какой степени частный капитал отступает перед трудностями фискального, социального и административного характера...» [171, 103].

Рост промышленной продукции был слишком медленным. В 1957 г. ее индекс составил 123,3 (1954—100). Общая сумма промышленных инвестиций, составившая в 1956 г. 26,2 млн. егип. ф., упала в 1957 г. до 12,9 млн. егип. ф. Причину этого падения объясняет Абдель Малек: «огромный страх, который испытали имущие классы в момент Суэца» [171, 103]. Это подтверждает уже высказанную выше мысль о том, что в политическом аспекте суэцкий кризис, приведший к национализации иностранной собственности, усугубил недоверие буржуазии к военному режиму.

Уже говорилось о том, какие льготы были предоставлены после 1952 г. иностранному капиталу. Но, как отмечают Ж. и С. Лякутюры, «иностранный капитал, еще до национализации компании Суэцкого канала, вел себя сдержанно... Западный капитализм остерегался иметь дело с режимом полковников...» [166, 348].